Всадники ночи - Страница 20

— Илья, Изя! — прижал он ухо к воротам. — Вы живы?

— Уйди прочь, тварь безбожная!! Не дадимся! С нами Бог и крест святой.

«Не откроют, — понял Зверев. — Заговором запоры отворить — так еще и прибьют сгоряча. Ну и ладно, пусть коней стерегут».

— Пахом, за мной!

Он побежал на выручку крестьянам. Бабы и малолетняя шпана, увидев опасного противника, прыснули в стороны, и срубить удалось только трех теток — события двух последних ночей притупили в князе и его слугах пиетет к слабому полу.

Мужики, тяжело дыша, опустили колья, отвалились к стене.

— Живы? — на всякий случай переспросил Андрей. — Как вы уцелели-то?

— Пиво пили, — признал один. — Прочих упыри спящими погрызли. Свят, свят… Как полезли из амбара, как полезли…

— Мы же подпирали его ворота снаружи? Как они выбрались?

— Да заглядывали мы в амбар, боярин. Это… Ну любопытно ведь. И непонятно сие.

— А теперь как, понятно?

— Андрей Васильевич, глянь туда… — тронул Зверева за плечо холоп. — Никак, упыри в дружину сбираются?

Из-за угла дома, под окном выбранной князем горницы, торчали, покачиваясь, два длинных железных наконечника. Судя по характерному изгибу — обычные косы. Весьма опасный инструмент в умелых руках. Время от времени наружу выглядывали кончики каких-то рукоятей. Вилы? Лопаты? Цепы? Изредка высовывались и люди: то баба глазами стрельнет, то ребенок.

— Их ведь с полсотни было, — вспомнил Зверев. — Если разом навалятся, сомнут. Тех, что с вилами или косой, саблей так просто не достанешь.

— Бежать надо! — тут же предложил один из крестьян. — За реку бежать! На самолете! Они ведь в воду не полезут, правда?

— Колья прихватите, — посоветовал Андрей. — Как бы в деревне еще упырей не нашлось. Не все же они в одном месте отлеживались?

— А как же Илья с поморянином, княже?

— Коли за нами вурдалаки пойдут, им же спокойнее, — тихо ответил Пахому Зверев. — Да и не откроют они нам конюшню, пуганые уже… Все, хватит отдыхать, тронулись.

Четверо мужчин, не отрывая взгляда от угла дома, двинулись к распахнутым настежь воротам. Из-за дома так же медленно выбрались и упыри. Бабы — с вилами, косами и оглоблями. Детишки — с ножами. Глазки малолеток горели так же хищно, как и взрослых.

Настороженно, шаг в шаг, путники пересекли двор, вышли за ворота и перевалили взгорок, на котором расположилась деревня. Зарево пожиравшего амбар пожара позволяло увидеть не только ближние дома, но и темную ленту реки за кронами редко растущих вдоль дороги берез.

— Стойте! Подождите нас! — вдруг кинул свой кол один из парней и помчался вниз.

— Стой! — тут же последовал его примеру второй.

Упыри разом кинулись на людей. Князь с холопом, не дожидаясь, пока их собьют с ног, тоже побежали. Несясь со всех ног, Андрей наконец понял, что именно так испугало крестьян: двое мужиков уже копошились на пароме. Один, похоже, отвязывал веревку, другой отмахивался лопатой от четырех упырей, не давая им перебраться на плот. Мужчина, две тетки да ребенок, безоружные, — пожалуй, и отобьется.

— Стой!! Стойте, милые! Нас, нас подождите! Стойте, Христом-Богом…

Смерд ловким ударом сбил упыря, треснул бабу по голове, заставив упырей отступить, а в это время другой натянул канат. Страх придал ему силы, и паром начал быстро отдаляться от берега. Сажень, другая. Уже не запрыгнешь! Первый мужик бросил лопату, тоже взялся за работу. Паром пополз еще шустрее.

— Стойте! Стой! Помоги-ите!!!

Упыри повернули к первому из парней. Он не без труда затормозил, попятился. Андрей проскочил мимо, всей массой налетел на одну из баб, рубанул другую, крутанулся, выбросил саблю в сторону мужика. Тот пригнулся, пытаясь увернуться, но князь дрался не первый раз и тоже чуть подправил движение клинка. Хряс-сь! — и череп развалился надвое. Сбитая с ног тетка только-только начала подниматься, и ее без труда завалил Пахом. Упыреныш же бесследно исчез.

Крестьяне уже прыгали на краю причала, размахивая руками:

— Сюда! Сюда! Спасите! Заберите! Заберите нас, Бога ради! Господи, не дайте пропасть! Помилуйте, мужики!

Смерды на плоту сосредоточенно трудились, уже миновав середину реки.

— Пахом, — толкнул холопа локтем в бок Андрей и указал на холм.

Толпа, гнавшаяся за ними, рассыпалась в рыхлую массу. Бабы, что поздоровее, вырвались вперед, худосочные заметно отстали, а коротконогие упырята и вовсе топтались еще на середине холма.

— Сомкнутся — задавят.

— Как скажешь, княже… — Дядька глубоко вдохнул и вслед за Зверевым двинулся навстречу нежити.

Первая упыриха ростом превосходила Андрея почти на голову и неслась со скоростью бешеного мамонта. Это ее и подвело: удар косы седьмого номера ушел князю куда-то за спину, остановиться она не успела, а когда пробегала мимо — Зверев с оттягом полоснул ее поперек позвоночника, тут же повернулся, подставил косарь под направленные в грудь вилы, толкнул их вверх, качнулся в сгорону, рубанул бабку справа по шее, снова повернулся, не давая проткнуть живот косой. Железо зашелестело по кольцам байданы, а сабля снесла еще одну голову.

— Н-на! — Оглобля выбила из глаз сноп искр, но не разнесла голову, а соскользнула по остроконечному шлему вниз, ударила в левое плечо.

Андрей на миг потерял зрение, но правая рука завершила начатое движение — снизу влево вверх, по рукам чуть выше локтей. Нежить взвыла, и он на звук рубанул голову. Зверев не соображал, наверное, с полминуты, но за годы тренировок его руки и ноги приучились работать сами по себе. Качнулся — выпад, поворот — удар по беззащитной вампирьей шее. Снова качнулся — рубящий удар поперек врага.