Всадники ночи - Страница 76


К оглавлению

76

Князь обернулся. Подъехал к Изольду, спешился. Глазастый холоп разглядел в траве лошадиный череп, лежащий мордой к дубраве.

— Никак, волки зарезали?

— А где тогда остальные кости? С собой унесли? — Зверев пошел вдоль края ивовых зарослей и вскоре набрел на второй череп. А еще через десять сажен увидел такой же точно череп, но насаженный на шест.

— Что это, Андрей Васильевич? — полюбопытствовал Изя.

— Похоже, там, впереди проклятые земли. Вот их черепами и огородили.

— Ясно, княже. Так куда же мы теперь?

— Конечно, туда. — Андрей вернулся в седло и стал решительно проламываться сквозь кусты.

— Свят, свят, — перекрестился Пахом, тронулся следом. Его примеру последовали остальные холопы.

— Мудрит Андрей Васильевич, ох, мудрит, — покачал головой боярин Выродков, пропустил своих слуг и поехал замыкающим, на всякий случай перевесив щит на переднюю луку седла.

Примерно с две версты кустарник оставался густым и однородным. Потом он вдруг расступился, перед всадниками открылась дорожка в два метра шириной, копыта зацокали по плотно подогнанным известняковым плитам. Андрей повеселел, перешел на рысь, но уже через версту заметил, что солнышко, поначалу светившее в затылок, теперь греет левое ухо. Он натянул поводья, немного подумал и решительно повернул вправо, в густой ивняк. К счастью, с ним были не друзья-товарищи, а холопы, которые переглянулись, пожали плечами, но мнение свое оставили при себе и двинулись через бездорожье следом за хозяином. Вскоре, однако, кони опять вынесли людей на просеку — и опять, не проехав по ней и десяти минут, Зверев свернул на бездорожье.

Наконец земля стала подниматься, кустарник поредел, из низкой поросли кое-где высунулись отдельные березки. Под одной из них путникам и встретился монах в черной рясе, перепоясанной пеньковой веревочкой, с надвинутым глубоко на голову капюшоном.

— Мир вам, добрые люди, — поклонился незнакомец, опираясь на черный деревянный посох. — Кем будете, откуда едете, куда путь держите? Что за нужда занесла вас в эти забытые места?

— И тебе долгих лет, дедушка. Ищем мы речку Свиягу. Тут она, сказывали, где-то протекает. Хочется мне на место посмотреть, где она в Волгу впадает.

— Место… — Монаха всего аж передернуло, словно ударило током. — Как же, знаю я такое место. Отсель прямо с полверсты. Там березка будет приметная. От нее влево несколько кленов подымаются. К ним повернете, да за ними прямо, прямо еще две версты. Там к устью речному и попадете.

— Благодарствую, дедушка, — кивнул князь и поехал дальше.

Приметная береза оказалась порченой — ствол у нее был почти весь черный, к тому же извивался, как змея. Здесь Андрей остановился, дождался, пока подтянутся остальные всадники, привстал на стременах:

— Ребята, вопрос у меня ко всем важный. Сухаря из старых запасов ни у кого из вас не уцелело? Хлеб мне нужен, лучше белый. Молока бы тоже неплохо, но на это уж и не надеюсь.

— У меня хлеб есть, Андрей Васильевич, — отозвался один из холопов.

— Откуда? — удивился Пахом.

— Плаги в дорогу дала…

— Кто?

— Плаги. Девушка из деревни, в коей мы рыбу покупали. Разговорились мы, познакомились. Вот и дала.

— Заговоренный, наверно, — усмехнулся Зверев. — Симпатичная девчонка? Познакомишь, коли заехать доведется? Ладно, потом. А сейчас давай-ка поделись немного. Этот хлебушек нам, может статься, жизнь спасет. Нежить лесная, она за хлеб и молоко душу продаст. Редкостное это в диких местах лакомство.

Холоп запустил руку в сумку, вытащил краюху белого хлеба, отломил половину, отдал князю.

— Теперь не пропадем. — Зверев сунул горбушку за пазуху и пустил коня вперед.

— Андрей Васильевич! Не туда! — окликнул его дядька. — Старик вон к тем кленам указывал повернуть.

— Мало ли кто чего советует, Пахом? — засмеялся князь.

Опять потянулись назад мимо путников гибкие ивовые плети, закрутились в воздухе спугнутые из зарослей мухи, осы и комары. Верста, другая — всадники выехали к очередной березе и увидели под нею уже знакомого монаха.

— Что, добры люди, заплутали? — жалеючи, покачал он головой. — По кругу ходите? Ну ладно, коли так, выведу я вас к Свияге. Аккурат к нужному месту. Ступайте за мной.

Тяжело опираясь на посох и прихрамывая сразу на обе ноги, монах побрел по узкой тропке в левую сторону. Андрей, улыбнувшись, немного выждал, а потом неожиданно дал шпоры коню: вперед! Пять минут скачки — и кавалькада всадников внезапно наткнулась все на того же монаха, вставшего на этот раз прямо у них на пути:

— Что же вы все советов не слушаете, добры люди?

— Советов от нежити? Что я, совсем обезумел? После таких советов до конца жизни из омутов и топей не выберешься. О-очень короткой жизни.

— Отчего же нежити? Человек я… — неожиданно засипел монах.

— В двадцати верстах от жилья? В десяти от дороги? В местах, где нечисто? На болоте? Человек? — Зверев громко хмыкнул. — Да ты, нежить, меня вовсе за идиота держишь!

— Слишком умный, видать, вымахал. Интересно, а каков ты на вкус будешь? — Монах откинул капюшон, и путники увидели черную, совершенно лысую голову с красными светящимися глазами.

— Негр! — охнул от неожиданности Зверев.

— Мавр! — не меньше князя изумился Иван Григорьевич.

— Нечистая сила! — хором взвыли холопы.

Правы оказались именно они: нежить болотная стала вдруг расти, раздаваться в стороны и в высоту. Глаза ее лопнули, раздвоились, их стало четыре вместо двух, палка превратилась в третью мохнатую ногу, из пасти выдвинулись желтые изогнутые клыки. Больше всего вымахали задница и ноги «монаха» — меньше чем через минуту тело его приняло горизонтальное положение, а сам он стал походить на уродливого трехногого паука.

76